1. Введение
Сновидения играли важную роль в большинстве древних культур, служа источником сакрального знания, предсказаний будущего и общения с богами. Особое место в этом ряду занимает шумерская традиция, которая не только разработала развитую систему толкования снов, но и активно использовала практики осознанных сновидений и управления снами [Oppenheim, 1956].
Шумерская цивилизация, существовавшая на территории Южной Месопотамии в период с конца IV тысячелетия до н.э. по начало II тысячелетия до н.э., оказала огромное влияние на культуру всего региона. Именно шумеры создали первую письменность, первые города и государства, а также заложили основы месопотамской религии, которая придавала большое значение сновидениям [Bottéro, 2001].
Изучение шумерских практик работы со сновидениями позволяет лучше понять не только религиозные представления этой древней цивилизации, но и истоки современных представлений о природе и значении снов.
2. Исторический и культурный контекст
2.1 Развитие шумерской цивилизации
Шумерская цивилизация возникла в благоприятных географических и климатических условиях Южной Месопотамии, в долинах рек Тигр и Евфрат. Плодородные земли и развитая ирригационная система позволили шумерам создать высокопродуктивное сельское хозяйство, что стало основой для развития городов и государств [Kramer, 1981].
Историю Шумера принято делить на несколько периодов:
- Урукский период (4000-3000 гг. до н.э.) – возникновение первых городов и письменности
- Раннединастический период (3000-2350 гг. до н.э.) – формирование городов-государств
- Аккадский период (2350-2150 гг. до н.э.) – объединение Шумера под властью Аккадской империи
- Новошумерский период (2150-2000 гг. до н.э.) – возрождение шумерской культуры
- Старовавилонский период (2000-1595 гг. до н.э.) – постепенный упадок шумерской цивилизации
Общество Шумера имело сложную социальную структуру, включавшую правителей, жрецов, воинов, ремесленников, земледельцев и рабов [Van De Mieroop, 2007].
2.2 Религиозная система
Религия играла центральную роль в жизни шумерского общества. Шумеры поклонялись большому пантеону богов и богинь, каждый из которых отвечал за определенную сферу мироздания. Главными божествами были:
- Ан – бог неба
- Энлиль – бог воздуха и земли
- Энки – бог воды и мудрости
- Инанна – богиня любви и войны
- Уту – бог солнца и правосудия
- Нанна – бог луны
Почитание богов осуществлялось в многочисленных храмах, которые были не только религиозными, но и экономическими и политическими центрами шумерских городов-государств. Храмами управляли жрецы, которые образовывали влиятельную и высокообразованную элиту общества [Black & Green, 1992].
Жрецы выступали посредниками между людьми и богами, проводя ритуалы, толкуя знамения и сновидения. Искусство толкования снов было важной частью шумерской религиозной практики и требовало специального обучения.
3. Письменные свидетельства о сновидениях
3.1 Клинописные таблички
Основным источником информации о шумерских практиках работы со сновидениями являются клинописные таблички, обнаруженные в различных храмовых архивах и библиотеках. Особенно важное значение имеют таблички из Ниппурского архива, датируемые III тысячелетием до н.э., а также из библиотеки ассирийского царя Ашшурбанипала (VII век до н.э.), содержащей копии более ранних шумерских текстов [Butler, 1998].
Среди табличек, связанных со сновидениями, можно выделить несколько типов:
- Записи конкретных снов, увиденных царями или жрецами
- Сонники, содержащие списки символов и их толкований
- Ритуальные тексты, описывающие практики вызывания вещих снов
- Мифологические повествования, в которых сны играют важную роль (например, эпос о Гильгамеше) [George, 2003]
3.2 Анализ содержания
Записи сновидений на клинописных табличках имеют достаточно устойчивую структуру. Они начинаются с даты и имени человека, увидевшего сон, после чего следует описание содержания сна и его толкование, данное жрецами [Noegel, 2007].
Для классификации и интерпретации сновидений шумерские жрецы использовали развитую систему символов и соответствий. Они разделяли сны на несколько категорий в зависимости от их предполагаемого источника (боги, демоны, души умерших) и значения (предвещающие удачу или несчастье, требующие ритуалов или жертвоприношений). Толкование осуществлялось на основе сложных ассоциативных рядов, учитывающих не только конкретные образы, но и числовую символику, игру слов и созвучий [Butler, 1998].
4. Храмовые практики и ритуалы
4.1 Организация храмовых практик
Работа со сновидениями была неотъемлемой частью шумерской храмовой жизни. В каждом крупном храме существовали специальные помещения, предназначенные для сновидческих практик и инкубации – ритуального вызывания вещих снов [Zgoll, 2010].
Эти помещения имели характерную архитектуру: они располагались в глубине храма, часто в подземной части, и были лишены окон, чтобы создать атмосферу полной темноты и изоляции. Стены и потолок покрывались символическими изображениями и письменами, а в центре находилось ложе для спящего, окруженное ритуальными предметами (статуэтки божеств, курильницы, чаши для возлияний) [Polonsky, 2002].
Сновидческие ритуалы проводились в соответствии с лунным календарем и были привязаны к определенным дням месяца, считавшимся наиболее благоприятными для контакта с богами и получения пророческих видений [Farber, 1995].
4.2 Методы работы со сновидениями
Подготовка к сновидческому ритуалу начиналась за несколько дней до его проведения. Человек, желавший получить вещий сон, должен был соблюдать ритуальную чистоту, поститься и воздерживаться от половых контактов. Непосредственно перед ритуалом совершались омовения, воскурения и жертвоприношения богам [Zgoll, 2010].
Во время ритуала человек ложился на специальное ложе и погружался в сон, стараясь сохранять осознанность и удерживать в памяти увиденные образы. Считалось, что боги посылают вещие сны в момент пробуждения, поэтому жрецы внимательно следили за спящим и будили его сразу после начала фазы быстрого сна [Butler, 1998].
Увиденный сон немедленно рассказывался жрецам, которые приступали к его толкованию, используя систему символических соответствий и техники ассоциативного анализа. Интерпретация сновидений была сложным искусством, требующим большой эрудиции и интуиции. Жрецы не только расшифровывали буквальный смысл образов, но и выявляли их скрытое, иносказательное значение, связывая детали сна с реальными событиями прошлого и будущего [Noegel, 2007].
5. Эпос о Гильгамеше как источник сновидческих практик
Шумерский эпос о Гильгамеше, созданный в конце III тысячелетия до н.э. и дошедший до нас в более поздних аккадских и вавилонских версиях, является не только выдающимся литературным памятником, но и ценным источником сведений о сновидческих практиках Древней Месопотамии [George, 2003].
5.1 Анализ сновидений в эпосе
В эпосе о Гильгамеше сновидения играют ключевую роль, выступая в качестве канала связи между миром богов и миром людей. Боги посылают Гильгамешу и другим персонажам вещие сны, предсказывающие будущее или требующие определенных действий [Dalley, 1989].
Можно выделить несколько типов снов, присутствующих в эпосе:
- Символические сны, в которых будущие события представлены в иносказательной форме (например, сон Гильгамеша о падающей звезде, предвещающий встречу с Энкиду)
- Прямые пророческие сны, буквально показывающие грядущее (например, сон Энкиду о своей смерти)
- Сны-послания от богов, содержащие указания или предупреждения (например, сон Утнапиштима о надвигающемся потопе)
Вот как описывается один из символических снов Гильгамеша:
“Поднялось на небе сияние,
словно Ану пронесся надо мной.
Была звезда, с небес упавшая,
она лежала предо мной, и не мог я ее поднять.
Страна Урук стояла вокруг нее,
страна собралась над нею” [Dalley, 1989, tablet 1].
Для толкования снов герои эпоса прибегают к помощи жрецов и храмовых прорицателей, владеющих искусством интерпретации символов. В тексте описываются различные методы работы со сновидениями, включая анализ образов, использование словесных ассоциаций и магических техник (например, когда мать Гильгамеша богиня Нинсун истолковывает его сон, бросая на землю ячменные зерна) [George, 2003].
Символическая система, используемая для интерпретации снов в эпосе, отражает универсальные представления месопотамской культуры. Так, небесные объекты (звезды, метеориты) символизируют божественное вмешательство и знамения свыше, дикие животные (быки, львы) воплощают силу и агрессию, растения и зерно ассоциируются с плодородием и жизненной энергией [Foster, 2005].
Другой пример – сон Энкиду о своей смерти, который толкует Гильгамеш:
“Друг мой видел сон, недобрый сон:
Вопили небеса, земля ревела,
День затих, настала тьма,
Молния сверкнула, вспыхнуло пламя,
Огненный дождь пролился, смерть сея.
Блеск исчез, огонь потух,
Пепел выпал и стал подниматься.
Пойдем же, сон растолкуем” [George, 2003, tablet 7].
5.2 Культурное значение
Эпос о Гильгамеше оказал огромное влияние на развитие месопотамской сновидческой традиции. Он не только закрепил в культурной памяти ключевые образы и мотивы, связанные со снами, но и легитимизировал саму практику толкования сновидений как важнейший инструмент взаимодействия с сакральным миром [Dalley, 1989].
Многие сюжеты и символы из снов Гильгамеша стали частью общей системы толкования, которой пользовались жрецы и предсказатели последующих эпох. Например, образ небесного быка, сражение с которым Гильгамеш видит во сне, стал устойчивым символом могущественного врага или божественного гнева [George, 2003]. Этот сон описан так:
“Увидел я сон ночью:
Вздрогнули небеса, земля содрогнулась,
Наступил мрак, исчезло сияние,
Вспыхнула молния, пламя взметнулось,
Засверкали искры, смерть понеслась.
И внезапно погасло сияние, исчезло пламя,
Угли обратились в пепел” [Dalley, 1989, tablet 5].
В то же время сновидения эпоса отражают универсальные архетипические мотивы, присутствующие в мифологии разных культур. Это мотивы божественного знамения, пророческого предвидения, инициации через испытание и символической смерти-возрождения [Foster, 2005]. Благодаря этому эпос о Гильгамеше остается актуальным и значимым для понимания феномена сновидений не только в историческом, но и в кросс-культурном контексте.
Таким образом, анализ сновидений в эпосе о Гильгамеше дает возможность глубже понять истоки и специфику шумерской сновидческой традиции, а также проследить ее связь с универсальными мифологическими моделями и архетипами. Это делает эпос уникальным источником, позволяющим реконструировать не только конкретные практики толкования снов, но и лежащую в их основе картину мира.
6. Практическое применение сновидений
Сновидения играли важнейшую роль не только в религиозной и культовой жизни Шумера, но и в таких практических сферах, как государственное управление и медицина. Шумеры верили, что через сны боги передают людям свою волю, предупреждают об опасностях и открывают будущее. Поэтому искусство толкования сновидений было неотъемлемой частью многих профессий и социальных практик.
6.1 Государственное управление
В шумерском обществе цари и правители рассматривались как посредники между миром людей и миром богов. Считалось, что через сновидения цари получают божественные указания и пророчества, необходимые для эффективного управления государством [Oppenheim, 1956].
Царские сновидения
Начиная с Раннединастического периода (XXVIII-XXIV вв. до н.э.) в шумерских текстах появляются упоминания о вещих снах правителей. Так, в надписи царя Эаннатума из Лагаша (ок. 2450 г. до н.э.) говорится:
“Нингирсу, воитель Энлиля, во сне обратился к Эаннатуму: “Границу с Уммой проведи! Канал от большой реки до высоких гор проложи!” Эаннатум, избранник сердца Нингирсу, кому во сне был дан приказ, – границу с Уммой провел, канал прорыл” [Cooper, 1983, c. 54].
Другой пример – сновидение царя Гудеа (ок. 2100 г. до н.э.), в котором бог Нингирсу повелел ему построить новый храм и дал подробные указания по его устройству и украшению. Этот сон описан в клинописной надписи на двух цилиндрах, известных как «Цилиндры Гудеа»:
“Владыке, чье слово незыблемо, Нингирсу, Гудеа во сне поведал: “Владыка, ты мне повелел храм твой построить. Мудрость я обрету – построю его! Но знака не подал мне, в день благоприятный работы не начал я”. Владыка Нингирсу отвечал Гудеа: “Ниншубур пусть разъяснит тебе знаки, огласит день благоприятный, когда храм мой заложить. Ниншубур – вестница моя, прислужница верная, да будут слова ее – мои слова!” [Edzard, 1997, c. 71-72].
Пророческие функции
Сновидения царей нередко имели пророческий характер и были связаны с предсказанием будущих событий – военных побед, природных катаклизмов, политических переворотов. Поэтому при дворе месопотамских правителей всегда находились профессиональные толкователи снов, чья задача состояла в интерпретации царских видений [Noegel, 2007].
В старовавилонский период (ок. 2000-1600 гг. до н.э.) искусство толкования снов достигает своего расцвета. Создаются специальные сонники – сборники толкований, использовавшиеся придворными жрецами. До нас дошло около 20 таких клинописных текстов, многие из которых восходят к шумерским прототипам [Oppenheim, 1956].
Например, в одном старовавилонском соннике читаем:
“Если человек увидит во сне, что он ест свои испражнения, – он разбогатеет; все его желания исполнятся. Если он увидит, что пьет мочу, – болезнь поразит его” [Oppenheim, 1956, с. 270].
Политическое использование
Практика толкования царских снов нередко использовалась в политических целях. Правители Шумера и Аккада стремились легитимизировать свою власть, представляя себя проводниками божественной воли, получающими во сне указания свыше [Zgoll, 2006].
Например, основатель III династии Ура Ур-Намму (ок. 2112-2095 гг. до н.э.) утверждал, что во сне получил от бога Нанны право на царствование:
“Энлиль, царь всех стран, поднял Ур-Намму, сына Нинсун, на царствование над страной. Ан и Энлиль, великие боги, передали ему царство – Нанна, бог праведных решений, владыка города Ура, подтвердил это во сне” [Frayne, 1990, c. 13].
А царь Исина Ишме-Даган (ок. 1953-1935 гг. до н.э.) ссылался на сон, в котором боги даровали ему власть над всей Месопотамией:
“Во сне Ану и Энлиль благосклонно взглянули на Ишме-Дагана и даровали ему царствование над четырьмя сторонами света. Они вручили ему скипетр и трон царства и сделали его пастырем для всего населения страны” [Tinney, 1995].
Таким образом, сновидения играли важную роль в политической идеологии и государственной пропаганде Шумера и Аккада. Они служили средством общения правителей с богами, источником пророчеств и божественных указаний, а также инструментом легитимации царской власти.
6.2 Медицина и целительство
Наряду с государственным управлением, другой важной сферой применения сновидческих практик в Шумере была медицина. Шумеры считали болезни результатом воздействия злых духов и демонов, насылавших на людей проклятия и порчу. Поэтому искусство врачевания было неразрывно связано с магией, экзорцизмом и толкованием снов [Geller, 2010].
Диагностические сны
Согласно представлениям шумеров, боги могли посылать людям сны, указывающие на причину их недуга и способы излечения. Поэтому в шумерской медицине большое значение придавалось анализу сновидений больного, который рассматривался как важный диагностический метод [Scurlock, 2006].
Например, в одном медицинском тексте из Ниппура (ок. 1700 г. до н.э.) описывается случай человека, страдавшего лихорадкой и увидевшего во сне разгневанного бога Шамаша:
“Если человек лежит в жару, выходит из него огонь, и он бредит… Возьми его волосы и ногти, завяжи их в овечью шерсть, оставь в поле на три дня. Поставь его перед Шамашем, пусть он расскажет свой сон. Я, заклинатель, приготовлю чистую воду, окроплю его тело елеем, воздам хвалу Шамашу и сниму с него заклятие” [Geller, 2004].
Из текста следует, что причиной болезни стало нарушение клятвы, данной именем Шамаша, поэтому больному были предписаны особые ритуалы покаяния и очищения.
Лечебные практики
На основе анализа снов целители Шумера назначали пациентам различные процедуры, призванные устранить источник недуга и вернуть благосклонность богов. Среди этих процедур были жертвоприношения, заклинания, очистительные ритуалы и применение лекарственных средств растительного и минерального происхождения [Stol, 1993].
Например, в шумерском медицинском тексте из Ура (ок. 2000 г. до н.э.) говорится:
“Если одержимый демоном или призраком ночью сильно кричит, говорит непонятное, и никакое лечение ему не помогает – посвяти козленка Шамашу, испеки хлеб, свари похлебку. Принеси это в жертву со словами: “Убери злого духа, что мучает раба твоего!” Разотри в порошок ароматное дерево, листья мирта, корень солодки, смешай с маслом и натирай его тело” [Stol, 1993, c. 93].
Особое место занимали ритуалы инкубации – целительного сна в храме или священном месте, во время которого больной должен был увидеть бога и получить от него исцеление или указание на нужное лекарство. Такие ритуалы практиковались в храмах богов-целителей Нинурты и Гулы и подробно описаны в шумерских медицинских текстах [Avalos, 1995].
Вот как в тексте из Исина (ок. 1800 г. до н.э.) описывается ритуал инкубации в храме богини Гулы:
“Положи больного в святилище Гулы, в месте чистом, в месте светлом. Окропи его тело святой водой, окури благовониями, принеси жертву. Когда ночь наступит, бог во сне явится – через уста жреца он даст указание. Лекарство, что во сне названо будет, в питье изготовь и дай больному. Гула, владычица великая, недуг его удалит!” [Avalos, 1995, c. 134].
Защитные ритуалы
Наконец, сновидения использовались в шумерской медицине для профилактики болезней и защиты от злых сил. Человек, увидевший дурной сон (например, с участием демонов или мертвецов), должен был немедленно обратиться к целителю для проведения защитных ритуалов и очищений [Scurlock, 2005].
Так, в одном шумерском заклинании против злых снов говорится:
“Демоны, что ночью приходят, призраки, что в снах являются – прочь, прочь! Именем Энки, Асаллухи, владык-защитников, заклинаю вас – в преисподнюю вернитесь! Пусть сон дурной покинет раба божьего (имя), пусть кошмары ночные рассеются! Да не приснится ему зло и порча – только мир и покой обретет он в ночи!” [Geller, 1995].
Такие ритуалы включали окуривание дымом благовоний, окропление святой водой, чтение заклинаний и изготовление амулетов с изображениями защитных божеств и магических символов. Их цель состояла в том, чтобы нейтрализовать негативное воздействие сна и предотвратить несчастья, болезни или одержимость злыми духами [Geller, 1995].
Замечательно, давайте переработаем главу 7, добавив цитаты из источников, чтобы глубже раскрыть тему сновидческих практик в повседневной жизни шумеров.
7. Сновидческие практики в повседневной жизни шумеров
7.1 Народные традиции работы со снами
Сновидения играли важную роль не только в государственно-храмовой сфере, но и в повседневной жизни жителей Шумера. Простые люди – земледельцы, ремесленники, торговцы – также искали в своих снах знамения богов и ключи к решению насущных проблем.
Домашние ритуалы
В шумерских домах существовали специальные алтари и ниши для совершения домашних обрядов, в том числе связанных со сновидениями. Перед сном люди возжигали благовония, возлагали дары (еду, питье, цветы) и произносили молитвы, призывая богов даровать вещий сон [Van der Toorn, 1996].
Вот пример шумерской молитвы перед сном из текста начала II тыс. до н.э.:
“Ануннаки, великие боги, судьбу всего определяющие! Во сне этой ночью явите мне знамение, откройте, что ждет меня завтра. Пусть Зикирум, бог сновидений, войдет в мою голову!” [Van der Toorn, 1996, c. 152].
Утром после значимого сна полагалось совершить очистительные процедуры (омовение, переодевание в чистые одежды), а затем принести богам благодарственные жертвы. Если сон был тревожным, требовались особые ритуалы для нейтрализации его негативного воздействия [Rittig, 1977].
Семейные практики передачи знаний
В шумерских семьях из поколения в поколение передавались традиционные знания и практики толкования снов. Старшие родственники учили младших распознавать символический язык сновидений и правильно интерпретировать увиденные образы [Zgoll, 2006]. В одном шумерском тексте говорится:
“Старец молвит юноше: “Слушай, сын мой, я расскажу тебе, как понимать знаки, что боги нам посылают. Если приснится тебе зерно – будет достаток, если приснится оружие – будет война. Змея во сне – враг в дому, рыба – прибыль в торговле. Так я от отца своего слышал, так и тебе передаю” [Zgoll, 2006, c. 278].
Считалось, что боги посылают вещие сны не только царям, но и всем достойным людям. Поэтому увидеть значимый сон и суметь его верно истолковать было важным умением для любого шумера, независимо от его социального положения [Butler, 1998].
Роль снов в принятии важных решений
Сны нередко служили для шумеров руководством в принятии важных жизненных решений: вступление в брак, переезд в другой город, начало нового дела, совершение крупной покупки. Перед таким решением человек стремился получить во сне божественное указание или знак, подтверждающий правильность его выбора [Oppenheim, 1956].
В одном старовавилонском письме мужчина пишет своему другу:
“Я хотел купить поле, что рядом с городом, но сомневался. Потом приснилось мне, будто Шамаш, бог солнца, стоит на том поле и его лучи освещают меня. Понял я, что это знак божий. Наутро пошел и купил то поле, и вот уже 3 года земля родит богатый урожай” [Oppenheim, 1956, c. 211].
Нередко для этого практиковалась инкубация – человек проводил ночь в храме или священном месте, чтобы увидеть вещий сон. Увиденное во сне внимательно анализировалось и толковалось самим сновидцем или с помощью более опытных родственников и друзей [Zgoll, 2006].
7.2 Гендерные аспекты сновидческих практик
Хотя искусство толкования снов в государственно-храмовой сфере Шумера было преимущественно мужской прерогативой, в повседневной жизни, в рамках семьи и домашнего культа, с равным успехом практиковали как мужчины, так и женщины.
Женские практики
Шумерские женщины придавали большое значение снам, считая их важным каналом общения с богинями, прежде всего с покровительницей деторождения и домашнего очага Нинхурсаг. Сны нередко служили для женщин источником жизненных советов и помогали им принимать решения, касающиеся брака, рождения детей, обустройства дома [Lion, 2001].
В шумерской поэме «Благодарение Нинхурсаг» есть такие строки:
“В ночи богиня пришла ко мне, коснулась чрева моего. Сказала: “Будет тебе сын, крепкий и разумный. Назови его именем моего супруга – Шулпаэ”. Поутру встала я и принесла в храм лучшую овцу из стада. Девять месяцев миновало – и родился сын мой, как и предрекла богиня” [Lion, 2001, c. 39].
Особую роль играло толкование снов во время беременности – считалось, что в этот период женщина особенно чувствительна к божественным знакам и может увидеть во сне будущее своего ребенка. Для благополучного разрешения от бремени беременные женщины совершали ритуалы инкубации в храмах богини Нинхурсаг [Stol, 2000].
Мужские инициации
Практики осознанного сновидения были частью мужских инициаций – обрядов перехода, знаменующих вступление юноши во взрослую жизнь. Молодые люди должны были провести ночь в уединенном месте (в пустыне, в горах, в священной роще) и увидеть во сне свое будущее призвание, духа-покровителя или тотемное животное [Zgoll, 2002].
Вот как описывается такой ритуал в шумерском «Гимне Нингирсу»:
“Лугальбанда, юный герой, пустыню перешел. В роще тамарисков лег он, семь ночей провел там. И вот предстал пред ним во сне Нингирсу, владыка Гирсу. Молвил: “Лугальбанда, сын Нинсун! Тебя избрал я меж людей. Править Уруком будешь, войско в битвы поведешь. Врагов я под ноги твои повергну, страну их богатствами наполню”. Так стал Лугальбанда царем славным” [Zgoll, 2002, c. 193].
Обряды инициации включали в себя также испытания (например, добыть трофей на охоте, победить в ритуальном поединке) и обучение тайным знаниям, передаваемым от отца к сыну и от жреца к ученику. Умение управлять своими снами и черпать из них мудрость и силу рассматривалось как важный признак зрелости и мужественности [Groneberg, 2002].
Детские сновидения
Шумеры полагали, что дети, в силу своей чистоты и невинности, особенно восприимчивы к посланиям богов и потусторонних сил, приходящим в сновидениях. Поэтому к снам детей относились с большим вниманием, стараясь запомнить и истолковать увиденные ими образы [Scurlock, 2003].
В шумерской поучительной притче говорится:
“Приснилось мальчику, что Уту, бог солнца, дал ему золотую чашу, полную фиников. Утром рассказал он сон отцу. Тот молвил: “Сын мой, это знак того, что боги даруют тебе долгую жизнь и процветание. Будь же почтителен к богам и старшим!” Запомнил мальчик слова отца и вырос мудрым и достойным человеком” [Scurlock, 2003, c. 315].
В то же время существовало представление об опасности «дурного глаза» (завистливого или недоброжелательного взгляда), который мог навредить ребенку через сон. Чтобы защитить детей от кошмаров и злых духов, родители совершали особые ритуалы: помещали в детскую кроватку магические амулеты, чертили охранные знаки, читали заклинания [Farber, 1995].
В одном из шумерских заклинаний для защиты детских снов сказано:
“Уйдите, ночные духи, прочь, прочь! Не пугайте дитя, не насылайте кошмары. Пусть Зикирум, добрый бог, хранит его сон. Пусть Нинхурсаг, мать всех живущих, убаюкает его. Именем Ану, Энлиля и Энки заклинаю – да будет крепок сон, да будут сладки сны!” [Farber, 1995, c. 141].
Таким образом, сновидческие практики пронизывали все сферы повседневной жизни шумеров, от рождения до смерти. Они служили способом личного общения с богами, источником мудрости, средством принятия ключевых решений и преодоления кризисных моментов. При этом существовали как общие традиции толкования снов, доступные всем жителям Шумера, так и специальные, связанные с половозрастными и социальными различиями.
8. Священные растения и энтеогены в сновидческих практиках шумер
8.1 Исторические свидетельства использования священных растений
Использование священных растений и энтеогенов в сновидческих практиках Древней Месопотамии подтверждается целым рядом исторических свидетельств. Наиболее значимыми источниками являются археологические находки, клинописные тексты, медицинские таблички и храмовые записи.
Археологические раскопки в различных регионах Месопотамии позволили обнаружить остатки растений, семена, пыльцу и другие ботанические материалы, указывающие на использование психоактивных веществ в ритуальных контекстах. Так, в храмовых комплексах Ниппура и Урука были найдены следы опиатов, содержащихся в маке, а также остатки семян мандрагоры и полыни [Merlin, 1984].
Клинописные тексты, в особенности медицинские таблички из Ниппура и фармакологические тексты из библиотеки Ашшурбанипала, содержат многочисленные упоминания о растениях, используемых для вызывания сновидений, пророческих видений и контакта с богами. В этих текстах описываются методы приготовления настоев, мазей и благовоний, а также дозировки и способы применения [Schultes & Hofmann, 1979].
Особый интерес представляют храмовые записи, непосредственно связанные с ритуалами сновидений. В них содержатся указания на использование конкретных растений в определенные календарные периоды, а также в сочетании с другими техниками, такими как пост, медитация и рецитация молитв [Flattery & Schwartz, 1989].
Анализ ботанических остатков из погребений и ритуальных комплексов позволяет реконструировать не только видовой состав используемых растений, но и способы их обработки и хранения. Были обнаружены специальные керамические сосуды для приготовления настоев, каменные ступки для измельчения растений, а также курильницы и мазевые контейнеры [Merlin, 1984].
8.2 Классификация и описание растений
На основе исторических свидетельств можно выделить несколько ключевых растений, использовавшихся в сновидческих практиках Древней Месопотамии.
Одним из наиболее важных был мак (Papaver somniferum), из которого получали опиаты. Археологические находки указывают на использование мака уже в IV тысячелетии до н.э. Из высушенных головок мака готовили настои и сиропы, вызывавшие состояние транса и яркие сновидения. Использование мака было тесно связано с культами богинь Нинхурсаг и Гулы [Merlin, 1984].
Мандрагора (Mandragora officinarum) занимала важное место в месопотамской магии и медицине. Антропоморфные корни мандрагоры наделялись особой символической силой. Из них изготавливали амулеты и магические статуэтки. Порошок из корня мандрагоры добавляли в благовония и мази, использовавшиеся для вызывания пророческих видений и сновидений [Thompson, 1949].
Полынь (Artemisia spp.), особенно сирийская полынь (Artemisia syriaca), была одним из важнейших ритуальных растений. Её использовали для окуривания храмовых помещений, а также в качестве ингредиента благовоний и курительных смесей. Дым полыни считался очищающим и способствующим пророческим видениям [Дрезденская, 1947].
Среди других растений, упоминаемых в клинописных текстах в связи со сновидениями, можно отметить белену (Hyoscyamus niger), эфедру (Ephedra spp.), каннабис (Cannabis sativa) и некоторые виды грибов, в частности спорынью (Claviceps purpurea) [McKenna, 1992].
8.3 Храмовые практики использования
Применение священных растений и энтеогенов в контексте сновидческих практик было неразрывно связано с храмовой жизнью. Специальные помещения внутри храмовых комплексов предназначались для проведения ритуалов вызывания и толкования сновидений. Эти помещения тщательно готовились: стены украшались сакральными изображениями и текстами, воскуривались благовония, разбрасывались лепестки цветов [Kilmer, 1987].
Использование растений имело ярко выраженный сезонный характер и было привязано к календарным ритуалам и праздникам. Так, ритуалы с использованием мака проводились весной, в период цветения, и были связаны с культом умирающего и воскресающего бога Таммуза [Merlin, 1984].
Методы применения растений были разнообразны. Наиболее распространено было вдыхание дыма при воскурении смол и благовоний. Растения, такие как мак и мандрагора, настаивали в воде, вине или молоке. Полученные настои употребляли внутрь или использовали для возлияний. Измельченные в порошок растения смешивали с жирами и маслами, изготавливая ритуальные мази [Schultes & Hofmann, 1979].
Ключевую роль в подготовке и проведении ритуалов играли жрецы. Именно они являлись хранителями сакральных знаний о свойствах растений и методах их использования. Жрецы тщательно следили за дозировками, осуществляли контроль за чистотой ингредиентов и правильностью приготовления смесей. Во время самих ритуалов жрецы направляли и поддерживали участников, помогая им входить в особые состояния сознания [Flattery & Schwartz, 1989].
8.4 Медицинские аспекты
Помимо ритуального использования, многие из священных растений применялись в медицинских целях. Тексты из Ниппура и Вавилона содержат рецепты лекарственных средств на основе мака, мандрагоры, белены и других растений. Они использовались для облегчения боли, лечения кожных заболеваний, глазных болезней и расстройств дыхания [Thompson, 1949].
В медицинских текстах большое внимание уделяется вопросам дозировки. Целители понимали, что используемые ими растения обладают сильным действием и требуют осторожности. В текстах встречаются предостережения от передозировки, описания побочных эффектов и противопоказаний [Дрезденская, 1947].
Использование растений в терапевтических целях часто сочеталось с другими методами лечения, такими как диета, массаж, гимнастика и гидротерапия. Жрецы-целители стремились воздействовать на организм комплексно, восстанавливая общий баланс и гармонию [Biggs, 2005].
Таким образом, использование священных растений и энтеогенов было неотъемлемой частью сновидческих и медицинских практик Древней Месопотамии. Шумеры обладали обширными знаниями о психоактивных свойствах растений и умело применяли их для достижения измененных состояний сознания, пророческих видений и контакта с высшими силами. Эти практики были тесно интегрированы в религиозную, социальную и интеллектуальную жизнь месопотамской цивилизации и оказали глубокое влияние на её духовную культуру.
9. Сравнительный анализ с другими месопотамскими традициями
Шумерская сновидческая традиция не развивалась изолированно, но находилась в постоянном взаимодействии с культурами соседних народов Месопотамии – аккадцев, вавилонян, ассирийцев. Это взаимодействие приводило как к заимствованиям и синтезу, так и к оригинальным культурным инновациям.
9.1 Аккадские влияния
Аккадская культура, сформировавшаяся в Междуречье во второй половине III тыс. до н.э., оказала значительное влияние на шумерскую традицию толкования снов. Произошел своего рода синтез двух традиций, в результате которого многие шумерские практики и верования были восприняты аккадцами, но при этом адаптированы и переосмыслены [Kitz, 2006].
Например, в старовавилонской версии «Эпоса о Гильгамеше» мы находим такой эпизод:
“Поведал Гильгамеш матери своей Нинсун, мудрой, богами возлюбленной: “Матушка, странный сон видел я ныне ночью. Будто с небес упала звезда и рядом со мною лежала. Поднять хотел ее – не сумел, столь тяжка была. Весь Урук собрался вокруг, целовали ей ноги. Поднял ее я тогда, к тебе принес, как невесту” [George, 2003, tablet 1].
Этот фрагмент, восходящий к шумерскому прототипу, показывает, что в аккадской традиции сохранилась практика рассказывать сны близким для истолкования. Однако если у шумеров эту роль обычно выполняли мужчины (цари, жрецы, отцы семейств), то здесь мы видим новый мотив – обращение к матери как толковательнице снов.
9.2 Вавилонские модификации
В старовавилонскую эпоху (первая половина II тыс. до н.э.) приемы толкования снов, унаследованные от шумеров, получают дальнейшее развитие. Составляются обширные сонники – сборники толкований, учитывающие множество деталей сна (символы, числа, цвета, действия). На глиняных табличках из Ашшура, Ниппура, Сиппара сохранились тысячи таких текстов [Zgoll, 2006].
Вот примеры толкований из старовавилонского сонника:
“Если человек увидит во сне, что он ест свой кал, – достигнет он исполнения желаний, долгих дней жизни. Если увидит, что пьет мочу, – постигнет его тяжкая болезнь” [Oppenheim, 1956, c. 256].
“Если женщина увидит во сне, что кормит грудью ослицу, – муж ее возляжет с блудницей. Если увидит, что кормит грудью змею, – родит она сына, что недругом ее станет” [Butler, 1998, c. 35].
Как видно из этих примеров, вавилонская традиция толкования снов носила более натуралистический и приземленный характер по сравнению с шумерской. На первый план выходят не религиозно-мифологические мотивы, а бытовые образы и житейские ситуации. Большое внимание уделяется физиологическим аспектам (еда, питье, секс) и их связи с болезнями и злоключениями.
Другой характерной чертой вавилонских сонников является усложнение системы интерпретации за счет введения многочисленных условий и оговорок, зависящих от пола, возраста, статуса сновидца. Один и тот же образ может трактоваться по-разному для мужчины и женщины, для царя и простолюдина, для богача и бедняка [Noegel, 2006].
Несмотря на эти модификации, в основе вавилонской традиции толкования снов лежат архетипические символы и сюжеты, восходящие к шумерским истокам. Однако древние смыслы постепенно размываются, адаптируясь к меняющейся социокультурной реальности.
10. Заключение
Сновидческие практики в Древнем Шумере представляют собой уникальный культурный феномен, оказавший глубокое влияние на всю месопотамскую традицию и далеко за ее пределами. Шумеры первыми разработали развитую систему толкования снов, основанную на представлении о божественной природе сновидений и возможности общения с высшими силами через сны.
Анализ шумерских источников – клинописных табличек, царских надписей, эпических сказаний, магических текстов – позволяет выделить несколько ключевых аспектов шумерской концепции сновидений:
1) Сны как канал связи между мирами богов и людей, источник божественных посланий и знамений.
2) Сны как инструмент легитимации царской власти и средство политической пропаганды.
3) Сны как метод диагностики и исцеления болезней в рамках магико-медицинских практик.
4) Сны как неотъемлемая часть повседневной жизни, способ принятия решений и преодоления кризисных ситуаций.
Шумерская сновидческая традиция не оставалась неизменной, но развивалась в постоянном взаимодействии с другими культурами Ближнего Востока. Аккадское влияние привело к синтезу традиций, породив новые сюжеты и мотивы (например, сны Гильгамеша в аккадском эпосе). Вавилонская культура адаптировала шумерские практики, сделав акцент на бытовых и физиологических деталях, разработав сложную систему толкований.
Влияние шумерских идей и образов прослеживается в библейских сказаниях (сны Иосифа и фараона), в греческой литературе (вещие сны в поэмах Гомера), в арабской традиции (сны Мухаммеда и их кораническое истолкование), вплоть до европейского Средневековья и Ренессанса.
С современной точки зрения шумерские сновидческие практики интересны не только как исторический и религиозный феномен, но и как свидетельство глубинной психологической потребности человека в осмыслении своего внутреннего мира, в поиске высшего смысла и руководства. Архетипический язык символов, разработанный шумерскими жрецами, находит неожиданные параллели в теориях З.Фрейда, К.Г.Юнга, Э.Фромма.
В целом, исследование шумерской концепции сновидений открывает новые перспективы для нашего понимания культурного наследия древности, природы человеческой психики и роли сновидений в духовном опыте людей разных эпох и традиций.
Как говорил шумерский бог мудрости Энки:
“Внемли снам своим, о человек! В них ключ к познанию себя и тайн мироздания” [Kramer & Maier, 1989, c. 118].